Неточные совпадения
Чичиков задумался. Что-то странное, какие-то
неведомые дотоле, незнаемые чувства, ему необъяснимые, пришли к нему: как будто хотело в нем что-то пробудиться, что-то подавленное из детства суровым, мертвым поученьем, бесприветностью скучного детства, пустынностью родного жилища, бессемейным одиночеством, нищетой и бедностью первоначальных впечатлений, суровым взглядом
судьбы, взглянувшей на него скучно, сквозь какое-то мутно занесенное зимней вьюгой окно.
Евгений
Стремглав, не помня ничего,
Изнемогая от мучений,
Бежит туда, где ждет его
Судьба с
неведомым известьем,
Как с запечатанным письмом.
Он горячо благодарил
судьбу, если в этой
неведомой области удавалось ему заблаговременно различить нарумяненную ложь от бледной истины; уже не сетовал, когда от искусно прикрытого цветами обмана он оступался, а не падал, если только лихорадочно и усиленно билось сердце, и рад-радехонек был, если не обливалось оно кровью, если не выступал холодный пот на лбу и потом не ложилась надолго длинная тень на его жизнь.
«Хоть бы красоты ее пожалел… пожалела… пожалело… кто? зачем? за что?» — думал он и невольно поддавался мистическому влечению верить каким-то таинственным, подготовляемым в человеческой
судьбе минутам, сближениям, встречам, наводящим человека на роковую идею, на мучительное чувство, на преступное желание, нужное зачем-то, для цели,
неведомой до поры до времени самому человеку, от которого только непреклонно требуется борьба.
Через некоторое время, однако, он и сам куда-то внезапно уехал. Купленный мальчик исчез навсегда где-то в широком
неведомом мире, и дальнейшая
судьба его нам осталась неизвестна.
От реформы Петра идет дуализм, столь характерный для
судьбы России и русского народа, в такой степени
неведомый народам Запада.
Во-первых, с виду она была так стара, как не бывают никакие собаки, а во-вторых, отчего же мне, с первого раза, как я ее увидал, тотчас же пришло в голову, что эта собака не может быть такая, как все собаки; что она — собака необыкновенная; что в ней непременно должно быть что-то фантастическое, заколдованное; что это, может быть, какой-нибудь Мефистофель в собачьем виде и что
судьба ее какими-то таинственными,
неведомыми путами соединена с
судьбою ее хозяина.
Я воспроизвожу этот разговор буква в букву — потому что он, как мне кажется, будет иметь огромное, решающее значение для
судьбы Единого Государства — и больше: Вселенной. И затем — здесь вы,
неведомые мои читатели, быть может, найдете некоторое оправдание мне…
А послушать этих дам, так чего они не скажут! слова:
судьба, симпатия, безотчетное влечение,
неведомая грусть, смутные желания — так и толкают одно другое, а кончится все-таки вздохом, словом «нервы» и флакончиком со спиртом.
Мудрено сказать, что бы вышло из всего этого в будущем, если б по
неведомым нам
судьбам провидения не разразился внезапно громовой удар над несчастною Софьею Николавной, если бы не умерла скоропостижно ее ангел Парашенька.
Он думал: вот —
судьба ломала, тискала его, сунула в тяжёлый грех, смутила душу, а теперь как будто прощенья у него просит, улыбается, угождает ему… Теперь пред ним открыта свободная дорога в чистый угол жизни, где он будет жить один и умиротворит свою душу. Мысли кружились в его голове весёлым хороводом, вливая в сердце
неведомую Илье до этой поры уверенность.
Я слов твоих еще не понимаю,
Но уж мне страшно. Нам
судьба грозит,
Готовит нам
неведомое горе,
Разлуку, может быть.
Я лиру посвятил народу своему.
Быть может, я умру
неведомый ему,
Но я ему служил — и сердцем я спокоен…
Пускай наносит вред врагу не каждый воин,
Но каждый в бой иди! А бой решит
судьба…
Я видел красный день: в России нет раба!
И слезы сладкие я пролил в умиленье…
«Довольно ликовать в наивном увлеченье, —
Шепнула Муза мне. — Пора идти вперед:
Народ освобожден, но счастлив ли народ...
Никто еще не вводил Теркина так образно в этот мир
неведомой, потаенной жизни. Он не мог все-таки не изумляться, как сумел Аршаулов сохранить — больной, нищий, без прав, без свободы выбора занятий и без возможности выносить усиленную работу — такое отношение к своей
судьбе и к тому народу, из-за которого он погибал.
Вступив на новый жизненный путь, связав на всю жизнь, как ей по крайней мере казалось, свою
судьбу с избранным ею человеком, она зажила какою-то двойною жизнью. Ум ее лихорадочно работал, нервная система, доведенная до высшего напряжения, как бы закалилась;
неведомая доселе страсть охватила все ее существо, а между тем, в душе царил какой-то страшный покой.
Наступил 1565 год. До Новгорода донеслась роковая весть, облетевшая с быстротою молнии все русское государство; царь оставил Москву на произвол
судьбы и удалился в Александровскую слободу. Пришло известие об учреждении
неведомой еще опричины, а затем из уст в уста стало переходить грозное имя Малюты, уже окруженное ореолом крови и стонов.
На
неведомый подвиг и
неведомую жертву избран он, Василий Фивейский, тот, что святотатственно и безумно жаловался на
судьбу свою. Он избран. Пусть под ногами его разверзнется земля и ад взглянет на него своими красными, лукавыми очами, он не поверит самому аду. Он избран. И разве не тверда земля под его ногою?